Содержание → ЧАСТЬ II → Часть 2
Глава 3
Часть 2
Но даже его тело, спокойное и прохладное, не принесло ей успокоения: вцепившись в гладкие плечи Марка, она разрыдалась.
— Ну, успокойся, успокойся… Я с тобой. Я с тобой, кара, слышишь?
— Сон! — сквозь рыдания, путаясь и сбиваясь, она рассказала ему о ночном кошмаре.
И, странное дело, проговоренный вслух, он вдруг материализовался, как будто Ольга, сама того не ведая, выпустила джинна из бутылки. Осколки льда сверкали в темных углах комнаты, они горели в каминном огне — горели и не могли сгореть: языки пламени лизали их, но были так же беспомощны, как и сама Ольга.
Не нужно было ничего говорить Марку. Хотя бы до http://www.computerbooksstore.ru утра.
Нет, до полудня: никому нельзя рассказывать свой сон до полудня, иначе он сбудется… Но как, как он может сбыться?
И о чем хотела предупредить ее цыганка?
Ольге пришлось рассказать Марку о дикой сцене в аэропорту, и это по-настоящему задело его. Не испугало, нет, и не вызвало ироническую реакцию здравомыслящего человека, а именно задело. Он был явно обеспокоен. И только спустя несколько минут Ольга поняла причину этого беспокойства.
— Тебе нужно отдохнуть, — сказал он.
— Только не здесь. Давай уедем отсюда. Я не хочу здесь оставаться…
Марк поцеловал ее в лоб: он всегда был практичным и уравновешенным человеком.
— Это просто глупо, кара… Уезжать отсюда, когда мы только что приехали! Здесь потрясающее место, тебе же самой понравилось. Ты сама мне говорила. Говорила или нет?
— Да… Ноя боюсь.
— Уехать только потому, что тебе приснился какой-то кошмар? Не будь ребенком.
— Ты не понимаешь. Мне никогда не снились кошмары.
Ольге действительно никогда не снились кошмары. Все ее сны, отливавшие мягким ровным светом, были полны рассудительности и покоя. В своих снах она никогда не летала, не пряталась от погони; сны продолжали ее собственную жизнь, лишенную потрясений.
— Мне никогда не снились кошмары, ты понимаешь?
— Надо же когда-нибудь начинать, — в голосе Марка вдруг послышалось незнакомое ей раздражение, даже губы жестко сомкнулись.
— Что? Что ты сказал?
— Ничего. — Марк сразу же осекся, плечи его опали. — Просто… Каждому хоть раз в жизни снились кошмары. Но это не повод для паники, кара.
— Я хочу уехать. Я чувствую, что должно случиться что-то плохое.
Ольга вдруг замерла. Она явственно вспомнила, как начинались депрессии Мананы: ее мать забивалась в дальний уголок спальни, между кроватью и сентиментальным японским торшером, и говорила именно это: «Я чувствую, что должно случиться что-то плохое». Ольге вдруг стало страшно — точно так же, как в этом ее ледяном сне.
— Ничего не случится, кара. Ведь я же с тобой.
— Обними меня, — жалобно попросила Ольга.
Его не пришлось просить дважды: он крепко прижал Ольгу к себе, и, защищенная его руками, его грудью, его подбородком, Ольга начала медленно приходить в себя. Конечно же, пока Марк с ней — ничего не случится. Как она могла даже в мыслях пытаться флиртовать с его братом? Вот он, рядом, ее муж, который никогда не предаст и никогда не оставит…
— Ты не оставишь меня?
