Содержание → ЧАСТЬ II → Часть 4
Глава 3
Часть 4
Ну конечно же, год и вправду был тяжелым: концерн перестало лихорадить только в феврале. И только в марте он смог позволить себе этот краткосрочный отпуск. Несправедливо лишать его десяти дней в горах. Ольга почувствовала угрызения совести, хотя где-то в глубине души еще теплилась обида на Марка: еще полчаса назад он спал так сладко — совсем не как человек, нуждающийся в средствах от бессонницы.
— Что-то ты не очень похож на человека, страдающего бессонницей, — сказала она.
— Это горы. Целый день на воздухе. И не захочешь, а заснешь, как младенец. — Он извинительно улыбнулся. — Я давно так не отдыхал. Только Венеция могла дать мне такой покой. Можно ни о чем не думать, и ты рядом…
Венеция — это был запрещенный прием. Единственное место на http://www.o-audiobook.ru земле, где они были одним целым — двадцать четыре часа в сутки. Где они не разлучались ни на секунду. Даже в крошечных антикварных лавках, которые Ольга обожала, а Марк терпеть не мог: Синьора не говорит по-итальянски?
О, у вас хороший вкус, синьора! Это очень старинный фарфор.
А эта чашка принадлежала Наполеону. Ни черта она не принадлежала Наполеону, в лучшем случае — Бенито Муссолини, но какое это имеет значение? .. Венеция — единственное место на земле, где они были по-настоящему счастливы. Конечно, Марк хочет, чтобы они были по-настоящему счастливы… Он стремится оградить ее от всего. Ольга подняла руку и коснулась его волос.
— Тебе нужно постричься, — неожиданно сказала она.
— Прямо сейчас? — засмеялся Марк.
— Можно подождать до утра.
— Если я постригусь, ты будешь больше меня любить?
— Невозможно любить тебя больше, чем сейчас.
— Выпей снотворное, кара. Я не хочу, чтобы что-то тебя терзало Завтра будешь как новенькая.
— Ну хорошо, — наконец-то согласилась Ольга. — Давай свои таблетки.
— Не таблетки, а таблетку. Одной будет вполне достаточно.
Она выпила розоватую овальную таблетку, протянутую Марком, и вытянулась на кровати.
— Закрывай глазки, кара! — Марк поцеловал ее: сначала в один глаз, а потом во второй…
— Прости меня, пожалуйста…
— Глупенькая! ..
— Ты никуда не уйдешь?
— Куда же я могу уйти от своей жены? Я здесь. — Он поднялся с кровати и направился к столику с компьютером.
— Марк! — укоризненно сказала Ольга.
— Я немного поработаю, кара.
— Нет, пожалуйста… Побудь со мной, пока я не засну.
— Хорошо.
Марк снова прилег рядом с ней на кровать, обнял ее, и в кольце его рук Ольга сразу успокоилась, ночной кошмар отступил, съежился, он больше не имел на нее прав. Все будет хорошо, кара, все будет хорошо…
Когда она открыла глаза. Марка в комнате не было.
По деревянным стенам бродили тени от сосен: солнце было высоко, во всяком случае, сейчас никак не меньше полудня.
Ольга села в кровати.
На подушке, еще хранившей вмятину от головы Марка, лежала записка: «КАРА, С ДОБРЫМ УТРОМ! НАДЕЮСЬ, ТЕБЕ СНИЛИСЬ ХОРОШИЕ СНЫ. ЕСЛИ ТЫ ПРОСНЕШЬСЯ ДО ДВЕНАДЦАТИ — ЖДУ ТЕБЯ В БАРЕ… ЕСЛИ ПОЗЖЕ — ПОДНИМАЙСЯ НА ВЧЕРАШНЮЮ ТРАССУ. КРАСНЫЙ С БЕЛЫМ КОСТЮМ — МОЙ, ТЫ МЕНЯ НИ С КЕМ НЕ СПУТАЕШЬ. ЦЕЛУЮ, ТВОЙ МАРК».
Ольга потянулась к часам, лежащим на тумбочке.
